8 февраля 1929 года считается днем появления в русском языке слова «вертолёт». Именно так на заседании комиссии ОСОАВИАХИМА авиаконструктор Николай Камов назвал необычный летательный аппарат - первый советский вертолёт КАСКР-1 «Красный инженер», созданный им совместно с авиаконструктором Николаем Скржинским.
Впервые термин «вертолёт» был официально зафиксирован в протоколе заседания технической комиссии Центрального Совета ОСОАВИАХИМа, на котором рассматривался дерзкий, как бы сказали сейчас, «инновационный» проект двух молодых авиаконструкторов (Камову было 26 лет, а Скржинскому – 23 года). В протоколе технической комиссии было записано: «Комиссия всячески поддерживает начинание инженеров Камова и Скржинского в деле развития нового способа летания, могущего принести реальную пользу для Воздушного Флота СССР». Однако, как позже вспоминал об этом сам Николай Камов, в массовое употребление новое понятие вошло лишь в конце 40-х годов: «Когда в 1931 году мне дали конструкторскую группу по проектированию винтокрылых аппаратов в ЦАГИ (С.И. - Центральный аэрогидродинамический институт имени Жуковского), нам категорически запретили употреблять слово «вертолет» как опошляющее научно-технический лексикон. Его сравнивали со словом «мокроступы». Так вот, наш КАСКР следовало называть «автожир», что в переводе на русский означает «самовращающийся». Наше название нам казалось более привлекательным, оно объединяло два простых русских слова — «вертеться» и «летать» — вертолет. Но в присутствии ученых мы называли свой аппарат «автожиром». «КАСКРом» первый вертолет решили назвать сами изобретатели по первым буквам своих фамилий: «КА» – от Камов, и «СКР» - от Скржинский. А началось всё с того, что 1 ноября 1928 года «красные инженеры» (так они сами себя называли) Камов и Скржинский обратились в ячейку ОСОАВИАХИМа, которая действовала на московском авиазаводе имени Десятилетия Октября в Филях с предложением построить «самолет по типу «вертолета» с использованием фюзеляжа учебного биплана «АВРО-504 К». Как сообщается в книге Лидии Кузьминой «Неизвестный Камов: гений вертикального взлета», со своими идеями они обратились к председателю ячейки Якову Лукандину, и он оказал молодым энтузиастам поддержку: «В канун праздника Великого Октября Лукандин отправил в Центральный совет ОСОАВИАХИМа СССР очень важное для Камова письмо. «5 ноября 1928 г . Настоящим удостоверяем, что членам ячейки ОСОАВИАХИМа при заводе № 22 инженерам-конструкторам Камову Н.И. и Скржинскому Н.К. поручается детальная разработка проекта опытного автожира. Постройка аппарата и ведение всех дел технического характера, связанного с постройкой, будет вестись под контролем ячейки ОСОАВИАХИМа. Ячейка ОСОАВИАХИМа просит Центральный совет оказать поддержку в отпуске средств, получении необходимых авиаматериалов и самолета АВРО с мотором…». Центральный совет ОСОАВИАХИМа оперативно откликнулся на эту просьбу, создав комиссию для рассмотрения проекта во главе с профессором Борисом Юрьевым. На заседании 8 февраля 1929 года комиссия признала «конструктивное оформление проекта с инженерной точки зрения вполне удовлетворительным» и, «ввиду большого интереса к автожирам как к новому типу летательных аппаратов, легко управляемых в полете и дающих возможность безопасного вертикального спуска, комиссия признала чрезвычайно желательным постройку опытного аппарата по представленному проекту». В постановлении, принятом комиссией, предписывалось: «1) просить ВВС об отпуске самолета АВРО 504К с мотором «Рон» 120 HP первой категории — 1 шт. (без коробки и крыльев); 2) просить Правление Промвоздуха предоставить необходимое помещение для постройки (поручить т. Михельсону и конструкторам выяснить возможности постройки на заводе «Авиаработник»; 3) просить Правление Промвоздуха предоставить необходимые для постройки материалы по смете конструкторов; 4) просить общество «Добролёт» откомандировать в распоряжение конструкторской группы механика». 15 марта 1929 года состоялось заседание Президиума авиационной секции Центрального совета ОСОАВИАХИМа, на котором было принято решение об отпуске специальной дотации в сумме 8 тыс. 500 рублей для постройки автожира.
22 мая 1929 года союз ОСОАВИАХИМа СССР в лице его генерального секретаря тов. Л.П. Малиновского, с одной стороны, и инженеров тт. Камова и Скржинского, с другой, заключили между собой соглашение, согласно которому «срок выполнения всех работ определяется в 3 месяца со дня подписания настоящего договора», а «построенный экземпляр вертолета КАСКР-1 является собственностью ОСОАВИАХИМа». Как сообщается в кн. «Неизвестный Камов…», в конце августа 1929 года автожир собрали, а 25 сентября 1929 года КАСКР-1 впервые поднялся в воздух. Управлял им знаменитый летчик Иван Михеев (за перелет Москва-Пекин в 1925 году он был награжден орденом Красного Знамени, а 18 мая 1935 года погиб при падении самолета-гиганта «Максим Горький»), в задней кабине находился его создатель Николай Камов. В 1930 году на базе КАСКР-1 молодые конструкторы построили более совершенный автожир КАСКР-2. Как вспоминал позже Николай Камов, 20 мая 1930 года вертолёт было приказано подготовить к «высокому показу» лично тов. Сталину: «21 мая приблизились к вертолету: впереди тов. Сталин, за ним тов. Ворошилов, тов. Молотов, тов. Баранов, тов. Менжинский и др. Сталин подошел к самому вертолету... Я подошел ближе и стал докладывать: «Мы ... построили... хотим показать вертолет в полете...» Тов. Сталин: «Знал у нас на Кавказе летчика Шаврова, так тот тоже обещал показать машину вроде вертолета... да так и не показал». (…) Вертолет летал по кругу над аэродромом по его периметру и вся группа, поворачиваясь, следила за ним. Кошиц (С.И. – пилот) сделал три круга на высоте 300 м! ...Скорость полета была 90 км/ч. Полетав 12 мин, Кошиц эффектно совершил крутое планирование под углом 40 гр. и посадил вертолет в 20 м от присутствующей группы с пробегом 2-4 метра! Как сказал мне потом Баранов (С.И. – представитель ОСОАВИАХИМа), вертолет очень понравился т. Сталину». В 1939 году правительство выпустило постановление о строительстве завода по выпуску винтокрылой авиатехники. Директором и главным конструктором был назначен Камов, а его заместителем — Михаил Миль.
