В китайской блогосфере появилось сочинение неизвестного автора о свадьбах между иностранцами и китаянками. Автор предупреждает иностранных женихов о последствиях женитьбы на представительницах Поднебесной.
Последствие номер один: китайцы оккупируют твой дом
Если кто-то думает, что женившись на китайской девушке, он женился только на ней, то это, как сказали бы у нас – BS или bullshit, то есть полный бред. Китайцы переставят буквы и скажут SB («шаби», полный идиотизм – прим.перев.), но смысл будет тот же самый.
Лаоваи (иностранцы – прим. перев) всего мира, запомните: взять в жены китаянку – значит жениться на всей ее семье. Не пройдет и полгода, как перед вашими дверьми выстроятся ее отец, мать, затем какая-нибудь вторая из старших сестер вместе со своими детьми... Приедут все. Сто лет назад в Сан-Франциско приехал на заработки один китайский рабочий, ремонтировать местную железную дорогу. И что? Сегодня в Калифорнии живет больше миллиона китайцев, и китайский язык они отнюдь не забыли. Какая страна после этого не побоится пригласить китайцев на ремонт железной дороги? В Китае о таком говорят: «от одной искры рождается пламя, выжигающее степь».
У меня была образцовая американская семья. Но опа! - и мой дом заполнили китайцы. Моя семья – шотландских корней, и никто из моих предков вплоть до десятого колена в жизни не видел вока – китайской сковороды. Теперь у меня на кухне есть целых две. Открываешь кухонный шкафчик, а там - максимум три вилки и три ножа. Все остальное – палочки для еды. И что же мне остается? Я теперь, черт побери, палочками могу хоть орехи колоть.
Взять хотя бы перец. Китайцам просто перца мало. Что они из него только не делают: у них есть масло из острого перца и перечный соус, густой соус чили и перечный порошок... А тут еще и острый соус «От бабули» появился, марки «Лаоганьма». Когда целый день ешь эти острые штуки, чувствуешь, что вскоре сам станешь бабулей.
Последствие номер два: забудьте о своем личном пространстве
Как только твой дом оккупируют китайцы, никакого личного пространства у тебя больше не будет. Сидишь себе на унитазе, делаешь свое дело, а тут заходит твой китайский тесть и начинает руки мыть. Моет руки и параллельно тренирует со мной свой английский: Хао а ю? Aньдэ ю? (How are you? And you?)
Иногда я засыпаю в своем кабинете за книгой, прямо на диванчике. Тогда тесть гладит меня, как кота, и накрывает мне ноги пледом. Потом надо обязательно похлопать меня по ногам, причем, частенько тесть случайно бьет куда-то не туда. И с этим ничего не поделаешь, вот такие уж китайцы заботливые. Раз уж стали семьей, то тут нет этого «твое-мое», все - общее. Поэтому если я предлагаю разделить счет в ресторане, моя жена все время злится: «Что за дела? Это же наши общие деньги!»
В моем собственном доме, куда бы я ни пошел, за мной все время тенями ходят тесть или теща, или сразу вдвоем. Когда я выхожу из комнаты, они выключают в ней свет. Получается, что куда бы я ни вошел, за мной остается темнота.
Последствие номер три: ничего нельзя трогать
В доме - отличная лестница, на ней – толстый ковер. Жена тут же покрыла ковер пленкой. Я потом внимательно посмотрел по сторонам и увидел, что в доме в пленку завернуто все, что легко покрывается пылью или быстро пачкается: пульт от телевизора, клавиатура пианино и так далее. Китайцы очень редко пользуются посудомоечной машиной: чего зря технику изнашивать. Американцы любят, чтобы все в доме было удобно, приятно, одним словом – для жизни. Основное назначение вещи для китайцев – чтобы стояла как украшение, на зависть гостям. Сидеть на всем жестко и неудобно. Ни к чему нельзя прислониться, нигде нельзя лежать. Мы, иностранцы, высоки ростом и плотно сложены: подо мной, например, разваливаются сразу три традиционных китайских кресла.
А китайские чайные принадлежности? Чашечки такие маленькие, будто это колокольчики, которые в Индии вешают в храмах. Если я буду пить из такой чашечки чай, то мне, чтобы напиться, придется их выпить несколько сотен. Это нормально?
Последствие номер четыре: ты будешь есть все
Китайцы могут без лишних рассуждений приготовить необычайно ароматное кушанье из всего, что вообще существует между небом и землей. Ну, кроме, пожалуй, столов. Я вообще люблю китайские блюда, главное – не говорить мне, из чего они сделаны. Китайцы любят есть мясо, окей. Но есть куриные лапы? Утиный клюв? Свиные уши? Там разве есть мясо? Моя жена и все ее родственники есть могут просто бесконечно, одно блюдо за другим: я смотрю на них и даже не знаю, что сказать. Я сам очень люблю рыбу. Но я просто не могу есть рыбьи головы. Я не хочу встречаться с рыбой глазами. Как бы это сказать? Я не ем животных, которым есть, чем на меня смотреть.
Мы с женой шутим, что если в Америке вдруг случится голод, они с родственниками тут же меня съедят. Тогда на столе окажутся «иностранные ушки», «глаза иностранца» и горячее блюдо из «иностранных потрошков».
Если вдруг окажется, что ваша китайская жена любит варить супы или готовить традиционные китайские лекарства, то ждите полицейских, которых обязательно вызовут соседи. Ко мне в дом полиция приезжала трижды. Каждый раз ее вызывали соседи, жалуясь, что во всей округе чувствуется запах химического оружия.
Последствие номер пять: забудь о том, чтобы спорить с женой
Самое страшное в китайских женщинах – это их память. Укоришь жену в каком-то пустяке, она тут же припомнит тебе какой-нибудь случай, произошедший десять лет назад. Лапшу моя жена ест точно так же. Длинная-предлинная лапша, съел одну макаронину и тут же тянешь другую, и так без конца.
Если обидел жену-американку, можно просто сказать «я был неправ». Если же ты скажешь это своей китайской жене, то она тут же спросит: «в чем именно неправ?»
Перекраивать мужчин по своему вкусу – проcто природный дар китайских женщин. И им недостаточно тебя просто переделать, им нужно, чтобы ты еще и все свое время посвящал только им. Неудивительно, что в Китае не было мореплавателей, подобных Колумбу. Только захочешь отправиться в плавание, как твоя женушка тут же спрашивает: «Ты это куда? С кем? На корабле есть женщины? Какого возраста? Красивые? Есть красивее меня? Как ты с ними познакомился?» Мужчине только и остается, что сказать: «ты знаешь, я никуда не поеду».
Последствие номер шесть: замученные дети
Американцы обычно стараются, чтобы их дети росли привольно и счастливо. Здесь очень мало кто из родителей по-настоящему одержим идеей «вывести отпрыска в люди». Китайцы же к своим детям относятся так же жестко, как к подчиненным. С раннего детства их вынуждают играть на пианино, заниматься ушу и балетом, учить китайский и математику. К 18-ти годам, и не позже, ребенок должен уже закончить аспирантуру или, на худой конец, магистратуру, после этого, перешагнув через юность, сразу же остепениться. В 30 лет – уход на пенсию, а в 40 - уж и в могилу пора. Все дети любят играть, молодежь любой страны любит развлекаться, но в китайской семье все это - под строгим запретом. Получается, что китайские родители совершенно не стремятся к тому, чтобы выпустить ребенка в жизнь; единственная их цель – поскорее его замучить.
Только взяв в жены китаянку, я понял, как же тяжело быть китайцем. Ложкой есть нельзя, бери две деревянные палки. Если любишь есть рис, это сколько же времени надо каждый раз тратить! Да хоть иероглифы возьми. Придумывать столько различных черточек – специально себе все усложнять. Еле-еле выучил сотню иероглифов, приехал на Тайвань – а там повсюду полные формы: зря учил. Говорят, в древности китайцы вырезали иероглифы на костях с помощью ножа. Так за один месяц и трех иероглифов не вырежешь. Разве это по-человечески?
Стоит тебе жениться на девушке из Китая, как в твоей жизни тут же появится бесконечное количество разных целей. Купил дом? Второй покупай. И этот купил? Перестраивай первый. Ребенок закончил один из университетов Лиги Плюща? Пускай идет в аспирантуру. Потом еще надо, чтобы в хорошую фирму пошел работать. На счету лежит миллион? Вот тебе следующая цель: заработай теперь по миллиону на каждого из детей. На самом деле, таковы китайцы: всю жизнь бегут от одной цели к другой. И пока ты жив, целям не будет конца.
