«Газель марки Mercedes» — в России любой лёгкий коммерческий транспорт принято называть «газелями». Микроавтобус-маршрутка? Газель. Грузовичок-полуторка? Газель. Это потому, что ничего подобного советский автопром не выпускал. Только «полноформатные» грузовики или коммерческие версии легковушек вроде ижевского «каблучка» и уазовской «буханки». А чтобы машина находилась на стыке классов, ни грузовик, ни легковушка, — такого системе плановой экономики не требовалось: «Полторы тонны груза можно возить на машинах-трёхтонках». И никаких гвоздей.
Об этот железный аргумент разбилось немало интересных разработок. ГАЗ, например, работал над армейским грузовичком ГАЗ-62 грузоподъёмностью 1300 кг, но авторы машины не сумели ответить на вопрос «Зачем?», последовавший со стороны большого московского начальства. И правда, зачем, если бензин стоит копейки? Для «пятьдесят третьего газона — или, скажем, ЗИЛ-130 — полторы тонны не нагрузка. А экономить топливо, снижая грузоподъёмность, партия задания не давала. Так что, товарищи на местах, не выдумывайте машин, которые не нужны трудовому советскому народу.
И только ХХVI съезд КПСС доходчиво объяснил, что лёгкие грузовые машины не просто нужны, необходимы! Выполнять директиву взялся, разумеется, НАМИ — Центральный научно-исследовательский автомобильный и автомоторный институт. А вот консультантами назначили специалистов Ульяновского автозавода: их «буханка» являлась самой близкой по классу. Вскоре главным конструктором проекта стал уазовец Андриан Макаров. Чтобы инженерам было, откуда «черпать вдохновение», чиновники закупили несколько грузовиков-иномарок нужного класса: Ford Transit, Iveco Daily, Mercedes-Benz 307 и Renault Master.
Нужно отметить, что советские инженеры смогли подготовить весьма современный ответ западным соперникам. Было решено, что основной моделью нового семейства станет высокий длиннобазный фургон, по габаритам заметно превосходящий иностранные аналоги (бортовой грузовик и микроавтобус должны были появиться позднее). Притом для фургона выбрали безрамную — с несущим кузовом! — концепцию. В качестве базового двигателя предполагалось использовать 2,45-литровый бензиновый УЗАМ, а со временем — 70-сильный дизельный атмосферник, прототипом для которого послужил мотор Iveco. Будущая новинка советского автопрома получила индекс 3727.
Причем здесь Газель? Притом, что такая машина могла вообще никогда не появиться, если бы УАЗ захотел довести перспективный 3727 до конвейера. Не захотел. Навязанный Москвой фургончик казался лишней головной болью: зачем осваивать непрофильную гражданскую продукцию, когда армии стабильно требуются внедорожники? В весьма солидных количествах. Так что предложение Гейдара Алиева, будущего президента Азербайджана, который настаивал, чтобы выпуск «полуторки» наладили на территории его родной страны, было воспринято весьма благосклонно. К 1991 году Кировобадский автозавод уже готовился начать работу. Но развал СССР поставил крест и на будущем завода, и на будущем модели КиАЗ-3727.
Впрочем, сами уазовцы, которые никак не могут простить коллегам из Нижнего Новгорода оглушительный коммерческий успех Газели, придерживаются другой версии. Дескать, бывший газовец Николай Пугин, будучи министром автомобильной промышленности СССР, всеми силами не давал Ульяновскому автозаводу освоить новинку на своих мощностях, чтобы дать фору бывшим коллегам из Горького. Дескать, пока азербайджанцы запустят конвейер, пока силами приглашённых инженеров вылечат «детские болезни»... За это время ГАЗ сможет наладить выпуск собственного, рамного, аналога! И работа над таким аналогом уже велась.
Трудно сказать, чья версия является истинной. Но официальная хронология создания Газели выглядит следующим образом. В 1989 году началась работа над конструкцией автомобиля. В 1991 году удалось собрать первый макетный образец. Затем автомобиль прошёл предварительные, приёмочные и ресурсные испытания... «Выпуск бортового автомобиля ГАЗ-3302 Газель грузоподъёмностью 1,5 тонны начался 20 июля 1994 года», — напоминает нам официальная летопись Горьковского автозавода. Почему так быстро? Уазовцы откровенно считают, что ГАЗ просто воспользовался их наработками, скопировав большинство решений, опробованных на экспериментальных УАЗ-3727. Тем более, что вышеупомянутый Андриан Макаров неоднократно возил на ГАЗ документы по этому проекту.
С той работой, которую проводили НАМИ, Ульяновский автозавод и подключенная на определенном этапе английская фирма IAD (International Automotive Design), мы, разумеется, имели возможность знакомиться, — вспоминает ведущий конструктор автомобилей семейства Газель Владимир Четвериков. — На нас эти работы оказали лишь незначительное влияние, поскольку выяснилось непонимание условий, в которых предстояло эксплуатировать автомобиль. В Англии, например, у автомобиля появилась передняя независимая подвеска. Но диаметр пальцев шаровых шарниров составлял всего 26 мм — как... в шарнирах рулевого управления!»
Впрочем, если почти готовый УАЗ (который позднее сменит марку на КиАЗ) действительно не оказал на будущую Газель большого влияния, то на изначальный проект грузовика-полуторки, разработанный НАМИ, инженеры из Горького посматривали более чем внимательно: «Переднюю подвеску мы взяли от автомобиля, разработанного НАМИ, — подтверждает Четвериков. — Несколько видоизменили, но оставили основные принципы». При этом освоение подвески потребовало серьёзных усилий: для малолистовых рессор требовался качественно иной металл, для сайлент-блоков, через которые крепятся рессоры, очень долго подбирали состав резины...
И вообще, чтобы начать производство первого отечественного автомобиля такого класса, конструкторам и технологам пришлось проделать гигантскую работу. И большая часть этой работы выполнялась впервые. Например, сейчас Газель готова предложить десятки исполнений, а тогда — один вариант бортовой платформы, один вариант колёсной базы... Потому что создатели просто не предполагали, что клиентам потребуется разнообразие. Даже объём выпуска подсчитать не могли: «Велись большие споры, в каких объемах стране нужен этот автомобиль: 10 тысяч машин, 40 тысяч… Даже диссертации на эту тему защищали! В это время страна переживала глубокие перемены...», — вспоминает Четвериков.
Однако, в условиях «глубоких перемен» Газель оказалась именно тем, что нужно отечественному перевозчику. Хотя традиционные потребители «газонов» восприняли новинку как пародию на грузовик: «По колхозам ездили. Занимались тем, что называется сегодня «легализацией нового продукта», — рассказывает Дмитрий Петров, ведущий водитель-испытатель Газели. — У всех поначалу было непонимание этого автомобиля: «Почему такие маленькие колёса?! На них вы нигде не проедете, застрянете!» У людей не было ничего компактнее ГАЗ-52, и ещё меньший автомобиль они не воспринимали».
Да что потребители! Вернувшись немного назад, отметим, что сами газовцы поначалу не знали, как нужно испытывать лёгкий коммерческий транспорт: «Испытатели, привыкшие работать на грузовых автомобилях сначала управляли «полуторкой», как большим грузовиком: загодя тормозили, с запасом на медленный разгон выбирали время для манёвра... А затем обнаружили, что грузовичок обладает «легковой» динамикой и начали на «полуторках» гонять весьма лихо!» Легковые повадки уже серийных машин отметили и покупатели: с появлением Газели статус водителя грузовика мгновенно девальвировался — теперь возить грузы можно было доверить любому, так как особых навыков вождения ГАЗ-3302 Газель (в отличие, например, от ГАЗ-53) не требовал.
Так появилось понятие «газелист»: молодой рукастый парень, который быстро ездит и готов, только подпоясавшись, отправиться за тридевять земель. Рукастый потому, что первые экземпляры оказались отнюдь не беспроблемными. Помните, какой атрибут был обязательным для водителя-газелиста летом? Правильно — пустая пластиковая бутылка, которую подкладывали под крышку капота, чтобы улучшить обдув двигателя: «Первые Газели» сошли со старым двигателем ЗМЗ-402 от Волги, так как Заволжский моторный завод не успел завершить подготовку производства нового двигателя ЗМЗ-406. Старый двигатель был более теплонапряжённым». И других проблем хватало: плохо закрывались боковая и задние двери фургонов, от перегруза лопалась рама, кузов и кабина быстро прогнивали до сквозных дыр...
Постепенно совершенствуясь конструктивно, Газель внешне оставалась неизменной почти 10 лет. В 2003 году «полуторка» впервые серьёзно обновилась — именно тогда появились характерные каплевидные фары. Второй глубокий рестайлинг машина пережила через 7 лет: на заводе решили, что автомобиль, который является основой благополучия, должен стать современнее и надёжнее (об этом — в материале «Муда, андон и новая Газель»). А совсем недавно дебютировал грузовичок принципиально нового поколения, получивший название Газель-Next, который уже успел обрасти множеством модификаций.
