Самая реалистичная, казалось бы, часть любого фильма-катастрофы — та, где общество рушится, люди на глазах теряют человеческий облик и начинают грабить и насиловать. Человек в такой обстановке становится либо жертвой, либо хищником, либо госсекретарём — кто-то же должен захватить власть, катастрофа же рано или поздно кончится.
Тем не менее, когда ничего страшного не происходит, грабежи и изнасилования случаются ничуть не реже, но в пору стихийных бедствий подобное поведение часто оправдывают. Считается, что термин «мародёр» не применим к человеку, который пытается не умереть с голоду.
Если случится катастрофа, то общество, скорее всего, погрузится в анархию: если мы, например, лишимся таких привычных вещей, как горячая вода и электричество, причём надолго, то средний человек озвереет и будет готов застрелить собственную тётю. Это не цинизм, просто прагматизм. По крайней мере, именно так мы привыкли думать — это мы видим в кино, это нам внушают едва ли не с детства. Но правда ли это?
Исследователи опросили людей, переживших стихийные бедствия или террористические акты, и обнаружили нечто шокирующее: когда группа людей подвергается нападению, то угроза даёт им некую общность. Паника в данном случае — явление чрезвычайно редкое, чаще всего люди ведут себя, как альтруисты: они заботятся о раненых или слабых членах группы и оберегают детей.
При любой катастрофе забота и альтруизм являются скорее нормой, а не исключением. Так что не верьте блокбастерам, в реальной жизни всё куда лучше.
